Эль Греко. Небольшая история о необычном художнике 17 века.

«Микеланджело – хороший человек, но он не умел рисовать». Так невероятно смело, эпатажно высказывался Эль Греко, увидев «Страшный суд» великого итальянца в Ватикане. Он недавно приехал из Венеции в поисках новых заказчиков, покровителей, в поисках вдохновения и собственного «я». Большие познания, талант и мастерство, и, конечно, удача всегда сопутствовали Эль Греко и помогали ему найти верных друзей и надёжных покровителей. Но поиск собственного «я» оказался для художника непростым. Понадобились годы проб и ошибок, постоянные переезды из одной страны в другую, прежде, чем он найдёт свою вторую родину, где переживёт своё «второе рождение» как художник.

Доменико Теотокопули (такое его настоящее имя) родился в 1541 г. на острове Крит в зажиточной семье. Его отец был сборщиком налогов, а старший брат служил на таможне и служил членом городской общины. Доменико с детства проявлял интерес к живописи, а семья не препятствовала ему получить достойное художественное образование в одной из лучших иконописных школ города. Уже в 20 лет Доменико завершил образование. И с 1563 г. в официальных документах он значится как профессиональный художник. Сохранилось мало сведений о раннем творчестве Доменико. Среди сохранившихся работ этого периода: «Успение Богородицы», «Святой Лука пишет образ Богородицы с младенцем» и «Поклонение волхвов». Если приглядеться повнимательнее, то можно увидеть существенные дополнения, не характерные для строгой каноничной живописи: разнообразие жестов, поз апостолов, змеевидный силуэт ангела и, более того, включение полуобнажённых женских фигурок (на переднем плане, икона «Успение»).

Такое необычное совмещение традиций иконописи и Ренессанса! Впрочем, именно способность, переосмысляя, объединять в своём творчестве разные живописные традиции и станет основной особенностью его живописи. Никогда не останавливаться на достигнутом, постоянно развиваться, быть открытым всему миру! Так как нет ничего важнее для художника-мыслителя, как возможность постичь тайны мироздания. Позже он говорил: «Искусство тогда приятно, когда оно преподносит нам трудности, это и есть интеллектуальное искусство».

Переезжая из страны в страну, Эль Греко (такое прозвище он получил в Венеции) не переставал изучать живопись, её возможности и многообразие. Молодой художник черпал вдохновение, погружаясь в особый мир своего великого учителя Тициана. Стареющий, но импульсивный мастер передал ученику навыки масляной живописи, любовь к яркой палитре и своеобразную свободную, «подвижную» технику, в которой особая роль отведена свету и игре цветовых пятен.

Другой венецианский мастер Тинторетто вдохновил Эль Греко на создание сложных, экспрессивных композиций, дополненных эффектом мерцающих фигур и пространства. («Изгнание торгующих из храма»). Якопо Бассано вдохновил художника своей живописной драматургией, в которой

происходит вечная борьба света и тьмы, что позволило Эль Греко острее передавать чувства, эмоции и сакральность происходящего («Св. Вероника с Нерукотворным Образом», «Распятие с 2-мя донаторами»).

Эль Греко вдохновляли идеи философов, богословов, учёных и мистиков, которые помогали ему постигать тайны Божественного света и загадки мирозданья. Учёный И. Кеплер утверждал, что орбиты планет не круги, но эллипсы с двумя фокусами, в одном из которых находится Солнце. Очень близка этой идее картина Эль Греко «Поклонение имени Христа», где художник показывает небесную вселенную, представляющей собой своеобразную «мистическую геометрию». Ангелы в небесах и толпы верующих на земле простираются в виде огромных эллипсов в бесконечность.

Так, художник совершает невероятное! Он перешагивает грань, существующую между миром видимым, реальным и миром духовным, внутренним. Если в Италии он научился у великих мастеров передавать красоту духовную через красоту телесную, то в Испании на своей второй родине, он нашёл свой способ, как можно передать в живописи момент духовного откровения, доступного лишь внутреннему взору. Эль Греко будто освобождает образы, лишая их материальной оболочки. В картине раннего испанского периода «Троица» можно заметить, как художник только-только начал пробовать себя на этом пути. На первый взгляд, картина вполне традиционна, но если приглядеться, то можно увидеть, как сквозь складки одежд Бога-Отца, сквозь его «тело» выглядывают головки ангелочков.

Позже художник невероятно смело, свободно, с присущей ему экспрессией и темпераментом, не побоится полностью дематериализовать образы, абсолютно лишив их плоти. Им будут созданы такие шедевры: «Видение Иоанна», «Обручение Марии и Иосифа», «Моление о чаше», «Встреча Марии и Елизаветы».

Даже в портретах своих друзей и единомышленников Эль Греко пытается отказаться от внешнего облика, умышленно искажая фигуры и лица, погружаясь в духовный мир портретируемых. Художнику важно передать момент духовного величия. Все его герои погружены в себя. Словно они, обращаясь к себе, ищут и находят духовные силы. Интересно именно то, что герой Эль Греко обращён не столько в вечность (т.е. к нам и тем, кто будет после), сколько вечно он обращён и погружён в себя.

И, действительно, в той или иной степени творчество великого Эль Греко можно назвать противоположным великому Микеланджело. Титан эпохи Возрождения, гений скульптуры, живописи и архитектуры и, наконец, поэт Микеланджело воспевал в своём творчестве главную идею: «Человек – это венец творенья!» Эль Греко уже принадлежал к другому поколению художников-мыслителей, чей гений позволил развить искусство живописи, своеобразной, неоднозначной, которую нельзя вписать в узкие рамки какого-либо стиля или национальной художественной школы, развить от пристального внимания к натуре до практически полного абстрагирования, отказа от всего материального и «плотского» и погружения в невиданные прежде никому таинственные сферы. Его искусство с трудом понимали современники (у Эль Греко практически не было учеников, а те, что были, только копировали необычную манеру живописца). Его забыли потомки, отдав предпочтение строгой, но не такой многозначной, академической живописи. Исключением стали Веласкес и Гойя. И только к началу 20 столетия, когда в мире искусства уже вовсю веял дух свободы, творческой раскрепощённости, язык Эль Греко, наконец, был понят и принят новым, новаторским, субъективным искусством 20 столетия.

#искусство #живопись #ЭльГреко #Испания #Византия #17век